«А где сегодня Эльшан? Мы его ждем!» Как мигранты сегодня согревают Москву
«А где сегодня Эльшан? Мы его ждем!»
Как мигранты сегодня согревают МосквуЕжегодно в Москву прибывает порядка 2 миллионов трудовых мигрантов. И пока коренные москвичи в белых воротничках сидят с бумажками на верхушках офисных небоскребов и решают серьезные дела, «гастарбайтеры» доставляют им еду, убираются в их квартирах, воспитывают их детей — этакая вынесенная на мировой уровень привычная патриархальная картина, где муж-добытчик разбирается с важными делами, пока жена всего-то тащит на себе весь быт. И, как это бывает, муж-добытчик, потрудившись, вечером дома отдыхает, а вот у жены наступает вторая рабочая смена, ведь за отдыхающими тоже нужен уход.
Пока у одних рабочий день начинается с чашки двойного эспрессо в 10 часов утра, другие уже в 6 мчатся с окраины города на трех видах транспорта, чтобы к 8 успеть приступить к работе.
Силами этих «других» строятся города, становятся чистыми улицы, готовится еда в ресторанах. И этими уставшими лицами «других» заполнены вагоны метро по вечерам. Руками этих «других» создается тот комфорт, в котором пребывают жители столицы, пока сами другие живут в незаурядных районах на окраинах.
При этом миграционный вопрос всегда стоял очень остро, ведь если бы иностранцы только работали, но они же, переезжая, забирают с собой не только вещи, но и свою культуру, обычаи, что порождает конфликты. Одним из самых успешных случаев решения миграционного вопроса считается попытка Великобритании усмирить выходцев из Индии и Пакистана в послевоенные годы.
В 1947 году Индия разделилась на 2 части: Пакистан и независимая Индия. Массовые избиения, грабежи, вооруженные столкновения — всего в ходе раздела по разным данным пострадало от 400 до 600 тысяч человек. Начавшиеся в городах волнения, спровоцировали миллионы людей эмигрировать в Великобританию, где их мечты о спокойной жизни столкнулись с реальностью — борьба за рабочие места и массовые беспорядки на фоне послевоенной бедности. Вопрос религии, который обострял конфликт между мусульманами и индуистами нередко перерастал в уличные драки, погромы и поджоги, причем в разборках часто были замешаны не только участники конфликта, но и случайные прохожие — местные жители. Нападения на индуистские храмы и мечети становились нормой.
Пытаясь урегулировать конфликт и упростить процесс интеграции мигрантов в новую среду, власти Великобритании вводили различные социальные программы. В школьные учебные планы добавлялись модули о культурах различных стран, включая Индию и Пакистан, открывались бесплатные курсы английского языка, чтобы помочь мигрантам освоиться. В районах, где в основном селились приезжие, организовывались советы общин, где у мигрантов появлялась возможность обсудить проблемы с местными властями напрямую. Национальные фестивали и дни культур активно продвигались государством. Помимо культурного обмена, такие активности помогали местным жителям узнать больше о традициях иностранцев.
Британские власти стремились облегчить процесс адаптации мигрантов, снизить уровень межэтнического напряжения и создать более гармоничное мультикультурное общество.
Естественно, полностью искоренить проблемы, вызванные притоком мигрантов, не удалось, однако благодаря принятым мерам, процесс адаптации приезжих стал комфортнее и уровень напряжения в обществе значительно снизился.
Но, как это известно, опыт других стран предыдущих лет никого и ничему не учит. Поэтому до сих пор приезжие в Россию мигранты сталкиваются с проблемами, решать которые, кажется, никто не намерен.
Сузим рамки и перенесемся с масштабов страны в сердце проживания различных диаспор — микрорайон Текстильщики.
Район, улицы которого переполнены овощными лавками, шаурмичными, табачными магазинами и забегаловками, где работают только мигранты.
И это не дискриминация славянского населения, это — констатация факта: «Текстиля», в глазах коренных москвичей, это те самые пакистанские районы в Лондоне, где не встретишь ни одного «коренного». Молодых девочек, переезжающих в Текстильщики, в шутку (или нет?) предупреждают: «После 00 на улицу в короткой юбке не выходи — чеченцы украдут, сдадут в рабство».
А так ли это на самом деле? Действительно ли, человек, продающий тебе днем хурму, после полуночи пойдет искать короткие юбки?
— И помидорчики мне еще. — Вот эти хорошие, дагестанские, 3 штуки осталось. — А эти чьи? — Азербайджанские, тоже вкусные, но дороже, по 329 [рублей за кг]. — Дагестанские тогда давайте. — Может виноград возьмете — вкусный, очень вкусный! — Да я ж не донесу… — Да я вам такой пакет дам — донесете точно! — Не, не нравится он мне… — Почему не нравится? Вкусный! Вот, возьмите, попробуйте, разрешаю! — Не надо, не сегодня, не донесу я… — Завтра тогда заходите, с мужем — он донесет… 1090 рублей, чек держите. Пакет смотрите какой я вам дал — железный. Тащите с передышками!
«А что у меня? У меня все четко, двигаемся, работаем. В Москве живу уже 12 лет, в магазине работаю третий год, шел в метро и увидел объявление — нужны продавцы, вот и попал сюда», — делится Саид — работник небольшого продуктового магазина, расположенного на первом этаже 61 дома на Волгоградском проспекте.
«Вся моя семья: жена, дочка, сестра — тут [в Москве], в Азербайджане только двоюродные братья. По whatsapp’у с ними созваниваемся иногда. Сейчас время такое: никто никому не помогает, но я помогаю. Когда надо».
— Мне бы гранатов, 3 штучки — Сладкие гранаты. Вот эти по 199 за кг, одна штука выходит 35-40 рублей, но они очень сладкие. Ставлю [на весы] все. — А сколько там? — А немного: 8 штук. — Ой, давайте 3-4 максимум. — Вкусные гранаты! Берите все! — Мне не хватит на все… — Вы не думайте, что вам не хватит — вы думайте, какие они вкусные!
«Образование? Есть, конечно. Дохрена. Строительный колледж номер 26: там столяр, потом маляр. Парикмахерские курсы закончил, разряд на охрану есть даже…
Маляр-штукатур — это для корочки было, а вот на парикмахера пошел, потому что попробовать всегда хотел, как это вообще, но там так обучали, ай, машинкой не научили нормально пользоваться, а без опыта же нигде не берут…
Сейчас времени нет чтобы где-то учиться. Каждая минута — деньги. Жена, ребенок растет — всем нужны деньги. Это раньше мог ходить учиться, выбирать — сейчас уже все.
Я вижу, что Москва развивается, все хотят заработать, поэтому все и двигается. Те, кто отдыхать хотят, в Азербайджане остались (улыбается). Но чтобы там отдыхать, тоже деньги нужны. Этим летом ездил домой: своих навестил, город посмотрел — может и в следующем году поеду, но это если деньги будут».
Вопрос денег в контексте целей переезда в Москву становится центральным и во время беседы с Мохирой — сорокалетней продавщицей в продуктовой лавке формата «Найдешь все: от апельсина до гуталина», куда, из-за удачного расположения (Волгоградский проспект, 69А), чаще всего заглядывают по пути домой, когда сворачивать в супермаркет не хочется.
«Я с мужем здесь [в Москве] работаю, дети мои дома, в Таджикистане. Они маленькие пока, в школе еще учатся. А здесь не надо им учиться — люди не примут. В Москве не жизнь — только работа».
Перебивает беседу заглянувший в магазин покупатель-знакомый Мохиры:
[М] — Последний день сегодня тут? Завтра домой? [покупатель]— Да. Мои видео прислали вчера, там в Туркменистане тепло сейчас [М] — Ай, дома лучше, да? Мы уже после праздников в Таджикистан поедем, тоже говорят тепло будет [покупатель]— Да, дома лучше…
«Мы второй год в Москве, живем на Авиамоторной. Сразу как приехали, я на выпечке работала, но сложно все это было.
Я вообще санитарка по образованию. Но там у нас зарплата маленькая, а жизнь дорогая. На месяц знаешь сколько? 12 тысяч зарплата! Пост — 21 час в сутки, а зарплата 12 [тысяч]. Ни на что не хватит. И так у всех. Я же для этого и приехала сюда: помогать дому, детям, братьям. Если не помогать, то зачем бы я здесь была? Для детей работаю… но пусть пока учебу там [в Таджикистане] закончат, потом с мужем будем думать, где им жить».
Но есть среди приезжих мигрантов и те, кто в Москве живет с рождения и, кажется, уже смогли «стать местными»:
«Я вообще родился здесь и вся семья моя тут: мама, отец, братья. Люди, когда смотрят на меня, им не кажется, что я приезжий, только когда рот открываю, слышат акцент и сразу говорят: „Оооо, таджик!“ А корни-то у меня вообще азербайджанские… Раньше чет пытался объяснить, сейчас уже просто махаю головой: „Да, таджик“, — делится Эльшан — продавец во фруктово-овощной палатке по адресу ул. Саратовская 3к1
На Текстильщиках мы с рождения живем: у мамы квартира в 95 квартале — все детство там во дворах провели с братьями. Сейчас уже мы с женой в 90 квартале квартиру купили, ремонт делаем, потому что квартира старая была, все грязное. Но район нам этот нравится, поэтому здесь брать решили. Переселяться из Текстилей никогда не думал — меня тут все знают, зачем? Утром иду открывать киоск и ребята, которые мимо проходят, здороваются. Как уехать после такого?
Последний раз в Азербайджане был года 4 назад. приезжал на неделю, но уже через 3 дня брался за чемоданы — в Москву хотел. Мне в Азербайджане скучно: туда если ехать, то только чтобы со своими увидеться. Но я с ними не сильно общаюсь, поэтому не знаю, когда в другой раз поеду [в Азербайджан]. С родственниками оттуда можем иногда созвониться, но деньгами я им не помогаю — они там лучше меня живут (смеется)!»
Отзывы на овощные ларьки, подобные этому, найти тяжело, а положительные так точно, но удивительно, что у этого небольшого прилавка в одном из закоулков района средняя оценка на Яндекс.Картах — 4.2, и каждый 4 комментарий включает в себя положительную оценку персонала — «очень приятный продавец»!
«Я люблю, когда к нам с детьми приходят — значит мама покупает этот мандарин, чтобы еще и ребенок его съел — доверяет. И я же запоминаю людей, а они меня запоминают. Приятно, когда приходят уже свои, я уже знаю, что они пришли покупать, а они возвращаются, потому что знают, что здесь точно будет вкусно — Эльшан не обманывает!
Помню, единственный день, когда на смену не вышел, напарник потом рассказывал: мама с ребенком пришли покупать помидоры, увидели, что меня нет и спрашивают: — А где Эльшан? — Сегодня на другой точке. — А, хорошо, мы уже подумали, что уехал домой… Мы его ждем!
Приятно, когда помнят».
«Приятно, когда помнят» — говорит Эльшан, — и это действительно так, ведь люди запомнят тех, кто честно порекомендует им вкусный помидор, качественно зашьет дырку на одежде и расчистит снег перед подъездом.
Что москвичи, что мигранты объединены одной общей целью — заработать деньги, но, пока государство не готово упростить интеграцию приезжих в российскую среду, только «коренные» могут позволить себе «повышать уровень жизни» в тепле и комфорте.
И, увы, на сегодняшний день фраза «повысить уровень жизни» совершенно не применима к условиям, в которых существуют мигранты.
Свои улыбки они дарят безвозмездно, а помогают искренне, со свойственной только им экспрессивной подачей. И пока государство молчит, единственное за что приезжие могут зацепиться — тот редкий, но искренний интерес со стороны «коренных», которые, кажется, уже готовы принять их как своих: «А где сегодня Эльшан? Мы его ждем».
*участники интервью отказались участвовать в фотосъёмке
Текст: Маковец Виктория Фото: Маковец Виктория