Дом Остермана
Малый Трехсвятительский переулок, 8/2, и Хитровский переулок, 4
7 июля 1775 г. императрица Екатерина II утвердила план комплексной реконструкции Москвы. Думаю, это был первый в России проект радикальной перестройки города. Летом 1790 г. для уточнения проекта была учреждена «Комиссия для сочинения плана столичного города Москвы». К работе в ней был привлечен до сих пор знаменитый архитектор Матвей Федорович Казаков. Он внес свой вклад в создание нового облика города, вошедшего в историю под именем «допожарной Москвы». Мне нравится думать, что наш дом Остермана — часть этого грандиозного плана. Доказать я этого не могу, но судите сами. Нам с москвичами 18 века уже сложно будет понять друг друга.
Граф Фёдор Андреевич Остерман (1723 — 1804)
Владение принадлежало Похвисневым, затем Остерманам, после которых перешло к супругам Тютчевым — здесь прошло детство знаменитого поэта Ф. И. Тютчева. В дальнейшем во владении расположилась Мясницкая полицейская часть с пожарной каланчей, тюрьмой и квартирой врача. После революции здания были серьезно перестроены.
Салон Каланчевка
Дмитрий Кувшинников терпел увлечение жены Левитаном. Но по городу поползли слухи. Доктор Кувшинников стал изливать душу Степанову, потягивая алкоголь. Не выдержал и Чехов: он написал рассказ «Попрыгунья». В героине рассказа, замужней женщине, знакомые увидели Кувшинникову, в распутном художнике — Левитана.
Публикация рассказа в журнале «Севере» вызвала скандал. Былые друзья Левитан и Чехов не разговаривали друг с другом. Левитан ходил мрачным, Чехов отшучивался: «Моя попрыгунья хорошенькая, а ведь Софья Петровна не так уж красива и молода».
Конфликт затянулся. Левитан хотел было вызвать на дуэль Антона Павловича. Но до этого, к счастью, не дошло. Через три года их помирила общая знакомая — Татьяна Щепкина-Куперник.
А вот Софья Кувшинникова Чехова так и не простила. Они больше никогда не общались.
Усадьба до Остермана
Тебе нравится, как они поют? В храме Трех Святителей очень хорошие певчие. Моя крестная там поет. Пойдем со мной, посмотрим храм поближе. Он очень древний. У нас на Кулишках много храмов. И монастырь есть — Ивановский, на Ивановской горке. Посмотри в свою книжечку, там картинки есть
Но я больше всех этот храм люблю. Мне про него крестная много рассказывала. Раньше тут лес был, великокняжеские сады, государевы конюшни. И детишки бегали ловить раков в нашей речке Рачке. А еще это место митрополиту московскому приглянулось. Вот для него то и пристроили к старому храму Фрола и Лавра предел во имя Трех Святителей Вселенских — Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста. Вон-а у тебя в книжечке икона какая красивая.
Ну, что ты стоишь как столб? Лоб-то перекрести! И помолись заступникам нашим. Столько православных христиан им тут молилось. Не счесть! Некоторые даже упокоились тут.
Дело Сухово-Кобылина
9 ноября почти полдень казак во время объезда Ходынского поля замечает на дороге мертвое тело женщины без верхнего платья. На следующий же день женщину опознали — ею была француженка Луиза Симон-Деманш. Ее видели в компании потомственного дворянина Александра Сухово-Кобылина. Она была то ли неофициальной женой, то ли официальной любовницей. Не разберешь.
…единственный сын мой подвергнут вновь аресту… Государь! Мое сердце раздирается при мысли о таких жестоких и безвинно выносимых им страданиях… Пусть судебное разбирательство после четырех лет продолжает опять свои действия, но сын мой болен, Государь!… Прошу одной милости дозволить мне взять моего сына ко мне в дом на поруки и позволить мне, по крайней мере, ходить за ним.
И вот по прошествии полутора лет в Государственном Совете, а потом и Александр II принимают окончательное решение: крепостные оправданы. Господина Сухово-Кобылина же от всякой ответственности освобождают, но подвергают церковному покаянию за сожитие с Луизой Деманш.