Ранние визуальные формы индивидуальности в культурах Нижнего Днепра
Рубрикатор
1. Концепция исследования 2. Коллективная синхронизация 3. Социальная маска и роль 4. Агентность и индивидуальный жест 5. Визуальное «я» и образ 6. Заключение 7. Источники
Концепция исследования
В нынешнем своём понимании индивидуальность кажется чем-то само собой разумеющимся. Но исторически она возникла далеко не сразу, а была плодом долгой социально-культурной эволюции. В доисторическую эпоху, когда не было ни письменности, ни сложных социальных институтов, всё, что можно было сказать об индивидуальности, выражалось в материальной культуре — в визуальных формах. Орнаменты, ритуальные сооружения и захоронения, антропоморфные изображения — вот что даёт нам сегодня информацию о том, как шло отделение человека от коллектива и формирование его самосознания. Мы посмотрим на эти ранние способы визуального выражения индивидуальности и разберёмся, как они проявлялись в рамках первых социальных структур, основанных на коллективных обычаях, ритуалах и распределении функций.
Гипотеза
Развитие протосоциальных структур привело к необходимости визуальной фиксации ролей, статусов и принадлежностей, что стало исходной точкой возникновения ранних форм индивидуальности.
Обоснование выбора региона Нижнего Днепра
В силу генетической стабильности и культурной преемственности, регион Нижнего Днепра представляет особый интерес для изучения ранних проявлений индивидуальности. Исследование Mattila et al. (2023) показало, что население днепровского бассейна отличалось генетической непрерывностью с мезолита до позднего неолита без существенного влияния генов анатолийских земледельцев (Nature Communications, 2023). Эта непрерывность позволяет рассматривать изменения в орнаменте, ритуалах и погребениях как результат внутренней социальной динамики, а не как следствие смены населения. К тому же, археологическая летопись Нижнего Днепра, от Мезина и Межирича до Днепро-Донецкой и Куктень-Трипольской культур, даёт обширный материал для анализа перехода от коллективных к индивидуальным формам самовыражения.
Теоретическая рамка
Согласно Э. Дюркгейму, в примитивных обществах люди — часть коллективного тела без выраженной индивидуальности, где их идентичность определяется участием в ритуалах и общими символами. Мерлин Дональд описывает когнитивные этапы развития от подражательной культуры к мифической, подготавливающей основу для личного восприятия образов. Марсель Мосс считает, что в таких обществах личность — это, скорее, социальная маска, роль, признанная обществом. Крис Фаулер анализирует археологические находки как части биографии человека, отражающие его статус. Альфред Гелл говорит о агентности вещей и жестов: почерк мастера виден в его работе. Ганс Бельтинг соединяет тело, образ и среду, чтобы показать, как визуальное представление становится способом выражения личности. Этот набор теоретических взглядов позволяет рассматривать артефакты из Нижнего Днепра как отражение перехода от коллективных ритмов к возникновению ранней индивидуальности, сначала в статусе, затем в жестах и, наконец, в визуальном образе человека.
Коллективная синхронизация
В эпоху верхнего палеолита зарождается первобытное искусство, на Земле появляется Человек Разумный, по анатомическому виду похожий на современного. Именно в этот период начинают создаваться распознаваемые и осознаваемые предметы искусства. Изучая артефакты этого периода, принадлежащие территории Нижнего Днепра и его окрестностей, можно заметить, что предпосылки к индивидуальности не возникает. Везде есть стандартизированные орнаменты, ритм, обезличенность, функцией которых служит отличать и обозначать принадлежность определенному коллективу.
Национальный музей истории Украины, Верхний палеолит, Мезинская стоянка, Женская фигура, Браслет из бивня мамонта с орнаментом
Национальный музей истории Украины, Верхний палеолит, Мезинская стоянка, Фаллическая фигурка, Игла
На данных артефактах нет следов личностной индивидуальности, агентности. На каждом из них изображен орнамент, который образует ритм и, гипотетически, обозначает принадлежность к какому-то сообществу. Меандровый узор (орнамент), украшающий артефакты из Мезина, по одному из наиболее вероятных объяснений воспроизводит природный узор на срезе дентина бивня мамонта, из которого изготовлены изделия, что не допускает вариаций и делает такие артефакты серийными. Все объекты существуют как части «коллективного тела», Так и люди являются составляющей одного целого, целью которого является выжить.
Национальный музей истории Украины, Верхний палеолит, Мезинская стоянка, Женские фигурки
Женские фигурки также обладают схожим ритмическим рисунком, однако орнамент определенной группы людей тоже можно воспринять как вид индивидуальности. Меандровый узор (орнамент), украшающий артефакты из Мезина, по одному из наиболее вероятных объяснений воспроизводит природный узор на срезе дентина бивня мамонта, из которого изготовлены изделия, что дает возможность предположить, что индивидуальность коллектива начинает зарождаться и воспроизводиться как естественная черта кого-либо или чего-либо.
Вывод о синхронизации обществе
Общество эпохи верхнего палеолита фактически существует как общины, которые взаимодействуют между собой. Условия цикличности, стандартизированности и ритмичности внутри племени не допускают индивидуальности, по причине отсутсвия агентности тела, жеста или вещей — они синхронизируют группу, делают ее единым целым, цель которого — выжить.
Социальная маска и персона
В рамках коллектива, человек берет на себя определенную социальную роль. Он становится носителем определенной ответственности, что означает начало процесса деления труда. Именно это можно назвать протосоциальной структурой, ведь в этот момент человек не создает полноценной иерархии, на него лишь накладывается определенные обязанности, который он делит с другими «носителями» его роли.
Символами социальной роли могут стать: украшения, амулеты, различающиеся между собой, однако тиражируемые, также серийные, или комплексы захоронений, которые сопровождаются какой-то коллективной, общей атрибутикой и др.
Журнал «Советская археология», 1966, Издательство «Наука», 1 выпуск, Статья Д. Я. Телегина, Схемы расположения захоронений днепро-донецкой культуры (ДДК) и их инвентарь
Осматривая инвентарь захоронения эпохи Неолита I категории можно заметить, что инвентаря не так много. Это групповые захоронения, в которых находятся серийные украшения/амулеты, которые могут символизировать принадлежность одной роли покойников.
Надежда Котова. Погребальная одежда на неолитических кладбищах украинской степи. Рис. 6, 7
Статус как фактор дифференциации. Различия ритуального комплекса уже формируют индивидуальность человека, однако символизируют не его биографию, а статус.
Костяные бусы и пластины из клыков кабана из погребения 74. Мариупольское кладбище
Украшения нижнедонской культуры
На изображениях выше можно заметить, что орнаменты, насыщенность ими ритуального комплекса и расположение в нем амулетов/украшений служат способом выражения социальной роли или маски. Такие амулеты/украшения в различных вариациях, однако немногочисленных, встречаются в могильниках Днепра, что говорит о протосоциальной структуре общества Днепро-Донецкой культуры и объясняет необходимость «индивидуализировать» роли, которые воплощают люди. Мы не видим ничего, принадлежащего определенному человеку и его описывающего, мы видим лишь роль, которую человек воплощал, что говорит об агентности не самой личности, а функции.
Детское захоронение 54, Женское захоронение 6, Мариупольский могильник (Макаренко, 1933).
Таким образом, в неолит в ДДК, в том числе в Нижнем Днепре, возникают главные предпосылки индивидуальности — агентность социальной маски. Артефакты, найденные в захоронениях служат обозначением роли и статуса человека, и на данный момент именно они формируют его восприятие. Однако это еще не полноценная индивидуализация человека в визуальном образе — агентной является социальная маска, т. е. сама протосоциальная структура, а не его биография и восприятие мира.
Вывод про социальную маску
Кроме того, важно отметить, что социальный статус и роль передаются в рамках рода, или даются ребенку при рождении, о чем говорит детское захоронение 54 Мариупольского могильника. Ритуальный комплекс его захоронения наполнен больше чем у взрослых людей (https://www.journals.vu.lt). Более того, чем старше человек, тем беднее инвентарь захоронения. Так, самые старшие члены «протосоциальных структур» вообще были захоронены без атрибутики. Однако и люди младше, чем женщина на изображении выше, были также захоронены без инвентаря, что указывает на неоднозначную и сложную протосоциальную структуру общества неолитического ДДК.
Агентность и индивидуальный жест
Почти в то же время возникают противоречия. В каждом правиле находятся исключения, которые стремятся сломать систему, донести какие-то иные сообщения и смысл. Так и, например, в могильниках Днепра возникают такие примеры, которые выбиваются. Такое явление противоречия возникает только в момент, когда устанавливаются социальные роли и правила, что стимулирует развитие индивидуальности.
Надежда Котова. Погребальная одежда на неолитических кладбищах украинской степи. Рис. 4, 5
На левом изображении можно заметить, что мы видим три вариации размещения украшений на плечах. По статистике исследования Надежды Котовой стандартом считается украшение обоих рук, однако в уникальных случаях (их всего два) встречаются вариации с украшением только на левом или правом плечах. Такой вариант указывает на агентность ритуального жеста живых (хоронящих) по отношению к мертвому. Кроме того, на правом рисунке изображен мужчина, захороненный в юбке со связанными ногами. Этот вариант можно рассмотреть не только с точки зрения агентности ритуального жеста, но и с точки зрения агентности самого тела. Его поза, организация тела в пространстве могильника вне зависимости от самого способа захоронения и ритуального комплекса что-то означает.
Таким образом, люди выбирают отклониться от стандартного способа захоронения, придавая этому действию какое-то свое значение, нами как исследователями только интерпретируемое.
Надежда Котова. Погребальная одежда на неолитических кладбищах украинской степи. Рис. 3
Кроме того, существует и другой вариант рассмотрения агентности — «жест мастера». Скол на наконечнике, слегка отличающийся орнамент на привычной форме амулете/украшении и тд. Так, например, наконечники (номера 28 и 39) могут быть различны по форме, хотя глобально эта разница никак не влияет на функциональность, что делает их эстетически особенными и указывает на почерк создателя.
Вывод об агентности жеста и тела
Агентность тела и жеста является одной из главных предпосылок к личностной агентности, указывающей на зарождение индивидуальности человека, его выбор стилистики определенного предмета при достаточном становлении простосоциальной структуры его общества. Это указывает на формирование личных предпочтений, стремления сообщать и делать что-то не только в рамках общепринятых ритуалов, но и порой ломать их, стремиться вносить что-то важное именно определенному человеку, то есть индивиду. Это почти индивидуальность, однако она все еще слишком граничит с агентностью в рамках протосоциальной структуры. Но несмотря на этот фактор, именно этот момент — появление агентности жеста и тела, становится переломным в рамках индивидуальности человека.
Визуальное «я» и образ
На этой стадии развития индивидуальности возникает не просто роль или жест, а непосредственно визуальная фиксация личности. Появляется образ, который не выполняет никакой иной функции кроме как репрезентации самого носителя. Он развивается из жеста, который в дальнейшем становится репрезентативом конкретной личности, формирование которой в том числе в рамках визуальной идентичности поддерживается всеми предыдущими этапами. Здесь визуальное «я» уже не сводится исключительно к статусу, а становится шире на основе места в протосоциальной структуре.
Очень индивидуализированный образец
Образец более усредненного типа
Женские фигурки, Национальный музей истории Украины, Кукутень–Триполье
Эта фигура из культуры Кукутень‑Триполье возможно является изображением конкретного человека. Мы видим, относительно других антропоморфных фигурок Триполья, схожие черты — линии вокруг головы и шеи, которые свойственны для фигурок антропоморфных фигурок культуры, что делает человека, по которому была сделана скульптура, членом общества региона Нижнего Днепра культуры Триполья. Однако детализированность этой работы на уровне выше, чем у остальных, что позволяет считать ее индивидуализированной. Кроме того, мы можем заметить «татуировку» на лице женщины, которая символизирует индивидуальность личности.
Заключение
Таким образом, с помощью теории и анализа визуальных артефактов территории Нижнего Днепра мы можем проследить эволюцию индивидуальности от необходимости отличия общины от другой к полноценному восприятию внутреннего я. Более того, эта трансформация непосредственно происходит благодаря развитию протосоциальных структур, ведь сначала человек начинает восприниматься как социальная роль, которую он выполняет, которая в дальнейшем эволюционирует в полноценный социальный статус, агентность которого делает его уникальным. Далее, обращая внимания на детали артефактов становится заметно, что агентность проявляется не только в рамках социальной роли, но и в рамках физиологической структуры, разрушения канонов и др. Из этого можно сделать вывод о том, что именно при комбинации развития протосоциальных структур, и как следствия — стремления создания прецедентов противодействия законам этой структуры, и физиологической составляющей личности и формируется индивидуальность, относительно близкая к современному понятию. Конечно, это совершенно не про «гуманизм», однако в последнем артефакте уже видно непосредственно человека, и по этому визуальному образу можно непосредственно судить о личности этого человека.
Схема становления и трансформации индивидуальности человека в рамках протосоциальных структурах
Схема становления и трансформации индивидуальности человека. Авторская работа
- Genetic continuity, isolation, and gene flow in Stone Age Central and Eastern Europe» // Nature.com URL: https://www.nature.com/articles/s42003-023-05131-3#Sec2 (дата обращения: 09.10.25).
- Life and death in Trypillia times // PMC URL: https://pmc.ncbi.nlm.nih.gov/articles/PMC11633957 (дата обращения: 14.10.25).
— Revisiting the Neolithic chronology of the Dnieper steppe // ResearcGate URL: https://www.researchgate.net/publication/330007189_Revisiting_the_Neolithic_chronology_of_the_Dnieper_steppe_region_with_consideration_of_a_reservoir_effect_for_human_skeletal_material (дата обращения: 14.10.25).
- SOCIAL STRATIFICATION OF FOREST-STEPPE POPULATION OF THE LEFT-BANK OF THE DNIEPERLAND DURING THE CLASSICAL SCYTHIA (the 2nd half of 6th—4th/3rd century BC). PART 2: INTERPRETATION // Aidu URL: https://adiu.com.ua/index.php/journal/article/view/445 (дата обращения: 12.10.25).
Mykola Makarenko and Mariupol Neolithic Burial Ground The tragic fates of the archaeologist and the site // Vilnius University Press URL: https://www.journals.vu.lt/archaeologia-lituana/en/article/download/34846/33186 (дата обращения: 23.11.2025).
Kotova N. Burial clothing in Neolithic cemeteries of the Ukrainian steppe // f.eruditor URL: https://f.eruditor.link/file/2081972/grant/ (дата обращения: 22.11.2025).
- A.Gell Art and Agency. — 1 изд. — Oxford: Oxford University Press, 1998. — 271 с.
- C. Fowler The Archaeology of Personhood. — 1 изд. — Psychology Pres, 2004. — 184 с.
- M. Donald Origins of the Modern Mind: Three Stages in the Evolution of Culture and Cognition. — 1 изд. — Harvard University Pres, 1991. — 413 с.
Belting, Hans An Anthropology of Images: Picture, Medium, Body. — 3-е изд. — Princeton: Princeton University Press, 2011. — 199 с.
EMILE DURKHEIM The Elementary Forms of the Religious Life. — 5 изд. — LONDON: HOLLEN STREET PRESS LTD, 1964. — 445 с.
Michael Carrithers, Steven Collins & Steven Lukes; Marcel Mauss A category of the human mind: the notion of person; the notion of self // The Category of the person: anthropology, philosophy, history. — New York: Cambridge University Press, 1985. — С. 1-25.
А. В. Арциховский, Д. Я. Телегин Могильники Днепро-Донецкой неолитической культуры и их историческое место // Советская Археология. — 1966. — № 1. — С. 3-13.
Kotova N. Burial clothing in Neolithic cemeteries of the Ukrainian steppe // f.eruditor URL: https://f.eruditor.link/file/2081972/grant/ (дата обращения: 22.11.2025) — Fig. 3-7
А. В. Арциховский, Д. Я. Телегин Могильники Днепро-Донецкой неолитической культуры и их историческое место // Советская Археология. — 1966. — № 1. — С. 3-13. Рис. 1,3