Визуальная эволюция портретов династии Романовых (1613–1917)
Рубрикатор
{1} Концепция {2} Портрет в ранний период правления Романовых {3} XVIII век — расцвет жанра портрета {4} Екатерина II: образ власти в эпоху Просвещения {5} Переход к сдержанному героизму: портрет в эпоху Александра I {6} Последний век империи: портретная живопись от Николая I до Александра III {7} Закат империи: Николай II и эпоха революции
В истории самодержавной России образ правителя выполнял не только представительскую, но и идеологическую роль. В условиях ограниченного доступа к письменной информации визуальные репрезентации монарха становились эффективным средством коммуникации между властью и обществом. Портрет выполнял функцию символа — подобно гербу, флагу или регалиям; но в отличие от них он передавал индивидуализированный, «человеческий» образ государства. Такой портрет размещался в административных зданиях, школах, казармах и даже в домах простых людей, выступая не просто изображением, а почти сакральным артефактом, закрепляющим идею «царя — отца нации» [1]. Он отражал не только внешности, но и идеалы: дисциплину, добродетель, силу, просвещённость — в зависимости от эпохи и политического контекста. Переход от иконописной парсуны к светскому портрету означал не просто стилистический сдвиг, а формирование нового канала власти: зрительного, массового, внушающего.
Династия Романовых, правившая с 1613 по 1917 годы, продемонстрировала, как визуальные образы могут адаптироваться к меняющимся идеологиям и историческим обстоятельствам. Первые портреты — парсуны — Михаила Фёдоровича и Алексея Михайловича сохраняли черты иконописной традиции: фронтальная композиция, плоскостность, декоративность, неподвижный взгляд — это сближало образы монархов с религиозными иконами и подчеркивало божественную природу власти. В последующие века, особенно начиная с правления Петра I, портрет становится политическим манифестом: европейский костюм, жесты, пейзажный или архитектурный фон, аллегории, ордена — всё становится частью визуальной риторики империи. В XIX веке акценты смещаются в сторону документальности, торжественности и психологической достоверности, а к началу XX века появляются и фотографии, вписывающие образ монарха в новую, почти журналистскую, традицию [3]. Таким образом, каждый портрет не только фиксировал внешность конкретного царя, но и транслировал идеологическую установку времени.
Целью данного визуального исследования является анализ трансформации официального портретного образа правителей из династии Романовых сквозь призму исторических событий, художественных влияний и функций репрезентации власти. Исследование охватывает период от ранних парсун XVII века до фотографических портретов Николая II и сосредоточено на ключевых переходных моментах: реформах Петра Великого, просвещённом абсолютизме Екатерины II, героическом образе Александра I после победы над Наполеоном, реалистичных образах императоров XIX века и кризисном имидже Николая II. Работа также затрагивает влияние западноевропейской художественной традиции на формирование русской портретной школы, а также символику, которой пользовались художники для выражения власти, легитимности и имперской миссии.
{2} Портрет в ранний период правления Романовых
После Смутного времени Россия нуждалась в восстановлении порядка и укреплении легитимности новой власти. Избрание Михаила Фёдоровича на царство в 1613 году стало важным шагом в этом направлении. Портреты первых царей из рода Романовых были важным способом показать их законную власть. На этих изображениях цари выглядят очень торжественно и неподвижно. Они одеты в богатые традиционные одежды, а их лица выражают спокойствие и величие.
Призвание Михаила Федоровича на царство (До государя челобитчики). Худ. Михаил Нестеров, 1885 г.
Портреты Михаила Фёдоровича, первого царя из династии Романовых, отличались сдержанностью и иконописными чертами. Царь изображался в парадном облачении: на голове — шапка Мономаха, украшенная драгоценными камнями, на плечах — богато декорированные бармы, на груди — крест. Эти детали подчеркивали сакральный характер власти и стремление к восстановлению порядка после Смуты.
Михаил Федорович Романов. Парсуна второй половины XVII века // Конный портрет царя Михаила Федоровича. Вторая половина XVII в.
При Алексее Михайловиче в русской портретной живописи начались заметные изменения. Именно в этот период окончательно формируется жанр парсуны — изображения, сочетающего иконописные традиции с элементами светского парадного портрета. Царь изображался во весь рост, в богатом наряде, с символами власти в руках. Постепенно в портретах стали проявляться индивидуальные черты лица и светотеневая проработка объема. Это свидетельствовало о влиянии западноевропейской живописи и стремлении к более реалистичному изображению фигуры монарха.
Портрет Алексея Михайловича Романова // Конный портрет царя Алексея Михайловича. Вторая половина XVII в.
Парсуна стала переходным явлением от иконы к портретному жанру. Примером может служить изображение царя Фёдора Алексеевича, предстоящего образу Спаса Нерукотворного — его поза, одеяние и символика соединяют сакральное с государственным [4]. Такие изображения сохраняли фронтальность и условность, но уже тяготели к репрезентации индивидуального лица и статуса. Парсуна позволила русской культуре постепенно отойти от иконического канона и подойти к понятию «светский правитель».
Изображение: Царь Федор Алексеевич, предстоящий образу Спаса Нерукотворного 1676/1682 г.
{3} XVIII век — расцвет жанра портрета
«Портрет Петра I (1672–1725) Редактировать в Викиданных», Жан-Марк Натье // Портрет царя Петра Алексеевича. Начало 1700-х гг. // Портрет Петра I. Г. Схалкен. 1703-1706
Правление Петра I ознаменовалось серьёзным сдвигом в визуальной культуре. Светский портрет постепенно вытеснил символичную парсуну, а образ монарха начал строиться по западноевропейским канонам. В работах иностранных художников — таких как сэр Годфри Кнеллер или Жан-Марк Натье — Пётр представлен в латах или военном костюме, с жезлом или шлемом в руке. Он позирует с разворотом корпуса, живым выражением лица и фоном, насыщенным деталями: архитектурой, морскими пейзажами, кораблями. Эти элементы неслучайны — они указывают на ключевые направления петровской политики: милитаризацию, строительство флота и освоение западного культурного пространства.
Портрет русского царя Петра I Великого работы Годфри Кнеллера (1698)
Пётр стал первым российским правителем, систематически использовавшим портрет как инструмент государственной репрезентации. Помимо приглашённых мастеров, он поощрял обучение русских художников за границей — так формировалась новая отечественная портретная школа. Показательно, что на многих изображениях Петра фигура монарха вписана в контекст созидания: на фоне — строящийся Санкт-Петербург, морские баталии или символы власти, стилистически близкие к античности. Исчезает традиционный религиозный образ царя — вместо него появляется деятельный и светский правитель.
Портрет императрицы Екатерины I, около 1724 года // Екатерина I, 1725/1727 г.
Портреты Екатерины I и Петра II следуют западноевропейским канонам, но сохраняют внешнюю формальность. Екатерина изображается в тяжёлой позе, с орденом Святой Екатерины, однако фигура выглядит скованно, а лицо почти не передаёт характера. Пётр II, несмотря на возраст, показан как «маленький взрослый»: в горностаевой мантии, с регалиями и цепью ордена — без намёка на возраст. Образы статичны, декоративны и скорее продолжают традицию символической репрезентации, чем пытаются передать личность.
Портрет императора Петра II Алексеевича, конец 1720-х. // Портрет Петра II, Иоганн Пауль Людден, 1728 г.
Луис Токке. Парадный портрет императрицы Елизаветы Петровны. 1758 г.
С приходом Елизаветы Петровны визуальный язык становится более выразительным. В парадных портретах она представлена как почти мифологическая фигура — молодая, сияющая, с идеализированными чертами. Барочные приёмы усиливают эффект: тяжёлая мантия в движении, золото, свет, пышная композиция. Лицо — с мягкой полуулыбкой и ярким румянцем — больше аллегория, чем портрет. Этот визуальный стиль, привнесённый французскими мастерами, стал фоном для дальнейшего расцвета академического портрета при дворе.
Конный портрет Елизаветы Петровны с арапчонком. Гроот, Георг Кристоф, 1743
Портрет великого князя Петра Федоровича, Федор Рокотов, 1758 // «Портрет великого князя Петра Федоровича», Пьетро деи Ротари, начало 1760-х
Екатерина II: образ власти в эпоху Просвещения
После дворцового переворота Екатерина II особенно тщательно подходила к созданию публичного образа. Портреты разных лет отражают её стремление объединить роли мудрой законодательницы, наследницы Петра I и просвещённой монархини. В парадных изображениях художники использовали аллегории, античные мотивы и символы власти. Портрет «Екатерина — Законодательница в храме Правосудия» стал визуальной декларацией: императрица предстала как источник законов и благ порядка.
«Екатерина II, российская императрица (1729-1796)» Виргилиус Эриксен
Д. Г. Левицкий. «Екатерина II — Законодательница в храме богини Правосудия», 1783 г. // «Екатерина II на прогулке в Царскосельском парке Редактировать в Викиданных», 1794 В. Л. Боровиковский
К концу правления появляются более интимные образы. Боровиковский писал Екатерину в простой накидке, на фоне осеннего парка. При этом даже в таком камерном формате сохранялась отсылка к государственным заслугам — например, через включение Чесменской колонны. Подобные портреты дополняли официальный образ, показывая императрицу не только как властительницу, но и как частное лицо, близкое к народу.
Портрет императрицы Екатерины II в русском костюме. Вторая половина XVIII в. // Портрет Екатерины II К.Л.И. Кристинек. 1780 г.
«Портрет Екатерины II». Ф. С. Рокотов. 1770-е годы. Ф. С. Рокотов
Таким образом, эпоха Екатерины Великой дала образцы различных типов царского портрета: от величественных парадных полотен с имперской символикой до камерных и аллегорических сцен, отражающих идеалы просвещённого абсолютизма. Все они, однако, служили одной цели — прославлению и укреплению власти Екатерины. Искусство в эти годы действительно стало мощным орудием пропаганды: создавался культ императрицы, позволявший более уверенно проводить реформы и управлять страной. Подданные видели в Екатерине и грозную самодержицу на троне, и законодательницу-философа, и «Мать Отечества» — а значит, были готовы, по задумке двора, следовать за ней. Портрет перестал быть просто ликом монарха — он превратился в идеологическую программу, зашифрованную в красках.
Екатерина II, руководившая своим государством в 1778 году. Аллегория. Ф. де Мейс. 1787–1788 гг.
Портрет Павла I в коронационном облачении, П. Боровиковский, 1800 г.
Портреты Павла I, созданные в конце XVIII века, отражают его стремление к порядку и дисциплине. В работах художников, таких как Владимир Боровиковский, император изображается в строгой симметричной композиции, облачённый в военный мундир с орденами и регалиями. Поза монарха статична, а выражение лица передаёт сосредоточенность и настороженность. Такие визуальные элементы подчёркивают образ Павла I как правителя, одержимого контролем и порядком.
Портрет великого князя Павла Петровича, по оригиналу А. Рослена. Конец 1770-х г // Портрет императора Павла I. Н. Плахов с оригинала Г. Кюгельхена. 1798 г. // Павел I, император России (1754–1801)
{5} Переход к сдержанному героизму: портрет в эпоху Александра I
Боровиковский В. Л. Портрет Александра I. 1802-1803
В портретах начала царствования Александр I представлен как просвещённый и утончённый правитель. В работах Боровиковского его изображают в светлом мундире, с мягкими чертами лица и задумчивым выражением. Сдержанная композиция без излишнего пафоса акцентирует внимание на психологической характеристике. Внимание уделено психологической характеристике — зритель скорее видит образ образованного молодого человека, чем парадного монарха. Такой подход соответствует эстетике конца XVIII века, с её интересом к индивидуальности и личной добродетели.
Портрет императора Александра I.С.С. Щукин. 1800-е // Портрет императрицы Елизаветы Алексеевны. Мастерская Дж. Доу. 1820-е
К 1820-м годам визуальный язык сменяется. В портрете Александра I кисти Джорджа Доу (ок. 1825 г., Военная галерея Зимнего дворца) император изображён в генеральском мундире с орденом Святого Георгия. Композиция статична, поза прямая, фон сдержанный: нейтральный пейзаж и тяжёлое небо. Лицо передано точно, без идеализации — выражение сдержанное, взгляд отстранён. Детали формы тщательно прописаны, но не перегружены. Портрет фиксирует не момент триумфа, а состояние внутреннего напряжения и дистанции — это скорее образ императора, вышедшего за пределы активной власти.
Портрет императора Александра И.Дж. Доу. 1825 г. // Ф. Крюгер. «Портрет Александра I верхом на коне». 1837 год.
Последний век империи: портретная живопись от Николая I до Александра III
«Портрет великого князя Николая Павловича», Е. К. Ботман, 1847 // Портрет императора Николая I, Джордж Доу, 1828 // Портрет Николая I, Е. К. Ботман, 1855
Портреты Николая I подчеркивают его стремление к утверждению абсолютной власти и военной дисциплины. На портрете работы Джорджа Доу 1828 года император изображен в мундире лейб-гвардии Преображенского полка, украшенном орденами Святого Андрея Первозванного и Святого Владимира. Его выправка, строгий взгляд и военная атрибутика подчеркивают образ решительного и хладнокровного правителя.
Портрет Николая I, Франц Крюгер, 1852 г. // Коронационный портрет императора Николая I, Джордж Доу, 1826 г.
Франц Крюгер усилил образ решительного и хладнокровного правителя в монументальной картине «Император Николай I со свитой» (1835), где государь изображён верхом на коне в кирасирском мундире, окружённый офицерами на фоне парадного строя. Динамичная композиция, точность в передаче военной атрибутики и строгость образа подчеркивают роль Николая I как «жандарма Европы» — воплощения порядка, дисциплины и государственной мощи.
Изображение: Император Николай І со свитой, Франц Крюгер, 1835 г.
Портрет цесаревича Александра Николаевича (1818–1881)
С восшествием на престол Александра II визуальный образ монарха претерпел изменения, отражая его реформаторскую деятельность. Портреты этого периода стремились сочетать имперское величие с гуманистическим подходом. На работах художника А. А. Харламова 1874 года Александр II изображен в генеральском мундире, однако выражение лица становится мягче, взгляд — более задумчивым.
Портрет императора Александра II, А. А. Харламов, 1874 г.
Портрет императора Александра II и императрицы Марии Александровны 1856
Портрет императора. Александр III. Картина А. фон Бутлер. Нач 1880-х
Портреты Александра III возвращаются к образу сильного и непоколебимого правителя, однако с акцентом на национальную самобытность.
Альбом коронации Александра III, часть 04 (Александр III, художник А. Соколов) // Александр III. Рисунок В. Серова. ГРМ 1899 // «Коронование государя императора». И. Н. Крамской, 1883
Царь Александр III ок. 1885 г. С. Л. Левицкий // Портрет императора Александра III Александровича. Н. Д. Дмитриев-Оренбургский. 1896.
В официальной же живописи Александр III почти всегда изображён в военной форме, но в отличие от предшественников — он часто выбирал простую форму. Любимым его облачением был мундир казачьего атамана или простой фуражечный китель без эполет. Скромность в деталях была осознанной — Александр III не любил показной роскоши. Однако он требовал, чтобы в выражении лица и позе чувствовалась мощь. Как-то он заметил портретисту: «Пишите меня таким, каким видите — у меня нет изящества, зато есть сила».[4]
«Портрет императора Александра III», И. Н. Крамской, 1886 г.
Портрет Александра III кисти Ивана Крамского (1886) — один из самых выразительных образов императора. Он сидит в кресле в чёрном мундире с одной наградой — крестом ордена Св. Андрея, руки покоятся на эфесе шашки. В лице — сосредоточенность, тяжесть, прямой взгляд. Нейтральный фон и отсутствие антуража подчёркивают сдержанность композиции. Крамской не приукрашивает: показывает и массивную фигуру, и возраст, добиваясь монументальности без декоративности.
Император Александр III с семьей
{7} Закат империи: Николай II и эпоха революции
Коронационный портрет императора Николая II
Портрет императора всероссийского Николая II, Н. Я. Яш, 1896 г. // Портрет императора Николая II, Липгарта Э.К., 1900 г. // Император Николай II, Е. Е. Репин // Портрет императора Николая II, 1896 г.
Коронационный портрет Николая II следует классическому канону: мантия, скипетр, трон. Но выражение лица — мягкое, почти застенчивое — не совпадает с величественным антуражем. В парадных портретах в военной форме читается та же двойственность: чёткая выправка, но отсутствие внутренней силы.
Николай II стал первым действительно «медийным» монархом. Его фото — в форме, с семьёй, на отдыхе — распространялись повсеместно. Цветные литографии по фото заменяли живопись. Но снимки обнажали черты, которые нельзя было стилизовать: хрупкость, усталость, отрешённость. Вместо монументальности появлялся человек — ближе, но и слабее [5].
Фотография Николая Романова, сделанная после его отречения в 1917 году в Царском Селе // Портрет Николая II в офицерской тужурке Преображенского полка. (незаконченный). Ок.1900 г.
С началом Первой мировой Николай всё чаще изображается в генералиссимуском мундире, серьёзным, сосредоточенным. Однако фотографии 1917 года показывают его уже без атрибутов власти — в простой тужурке, в Царском Селе. После революции портреты исчезают, заменяются символами новой власти. Образ царя теряет силу и становится реликтом.
Портрет императора Николая II и императрицы Александры Федоровны с детьми, 1913/1913
Последние прижизненные портреты Николая II — фотографии 1917 года в Царском Селе, где уже свергнутый император позирует в простой тужурке, без знаков власти. Эти горькие снимки контрастируют с парадными портретами начала царствования. Видно, как изменился и сам Николай — постарел, в глазах печаль. После отречения все его официальные портреты, висевшие в учреждениях, были сняты и уничтожены революционерами. Наступил финал визуальной легенды Романовых.
Хромолитография «Дом Романовых — державных созидателей могущества и славы земли Русской» с изображением девятнадцати представителей династии Романовых. Петроград, [1915 г.].
За три века правления династии Романовых портрет прошёл путь от иконоподобной условности до реалистичного и почти интимного изображения личности. В XVII веке образ царя был символом божественной власти, строгим и неподвижным. С реформами Петра I портрет становится светским, европеизированным и наполненным действием. В XVIII веке усиливаются аллегории, торжественность и театральность, особенно в образах Екатерины II. XIX век приносит сдержанность, внимание к индивидуальности и стремление к достоверности — особенно в эпоху Александра II и передвижников.
К концу империи живописный портрет постепенно уступает место фотографии. Образ монарха становится более массовым и доступным, но теряет прежнюю цельность и выразительность. Визуальный язык, некогда служивший укреплению власти, больше не даёт ей опоры — он фиксирует не величие, а разрыв между троном и обществом.
Лиманова С. А. Корпус источников о 300-летнем юбилее династии Романовых: источниковедческий анализ / Лиманова С. А. [Электронный ресурс] // ВЕСТНИК АРХИВИСТА: [сайт]. — URL: https://www.vestarchive.ru/2013-4/2683-korpys-istochnikov-o-300-letnem-ubilee-dinastii-romanovyh-istochnikovedcheskii-analiz.html?ysclid=maui6ep2pq847866733 (дата обращения: 05.05.2025).
Пчелов Е. В. Жесты и эмоции на парадных портретах российских монархов // Вестник РГГУ. Серия: Литературоведение. Языкознание. Культурология. 2019. № 3. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/zhesty-i-emotsii-na-paradnyh-portretah-rossiyskih-monarhov (дата обращения: 13.05.2025).
Лифшиц, Л. Русское искусство X–XVII веков / Лев Лифшиц // История русского искусства: в 2 т. Т. 1 / Михаил Алленов, Лев Лифшиц. — Москва: Белый город, 2007. — 343 с.
Витте, С. Ю. Воспоминания / граф С. Ю. Витте. Т. 3: Детство. Царствования Александра II и Александра III (1849–1894). — Москва; Петроград: Гос. изд-во, 1924. — XVI, 395 с.
Уйманен Ольга Феликсовна Фотография второй половины XIX начала XX века в культурном наследии России // Вестник СПбГИК. 2015. № 1 (22). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/fotografiya-vtoroy-poloviny-xix-nachala-xx-veka-v-kulturnom-nasledii-rossii (дата обращения: 09.05.2025).
portrait-of-tsarevich-alexander-nikolaevich-of-russia-1818-1881-museum-state-open-air-museum-of-history-and-architecture-novgorodian-kremlin-novgorod-author-anonymous-RCBR3B.jpg
321589_doc1.jpg