Нейросети в дизайн-образовании
В продолжение разговора о децентрализованной и неантропоцентрической педагогике расскажу о своём опыте применения ИИ в наших образовательных процессах. Мой курс называется «Дизайн в цифровой среде»: мы делаем мультимедийные лонгриды, придумываем и рекламируем фантастические гаджеты и аксессуары, проектируем сайты и мобильные приложения.
Выношу сейчас за скобки привычное уже использование ChatGPT для составления учебных планов, уточнения формулировок тем проектов, генерации идей упражнений и заданий, отправления бюрократических обрядов — и прочего, о чём и так много написано в последние месяцы.
Вот как мы со студентами использовали нейросети, в первую очередь, MidJourney и ChatGPT, в 2022–2023 гг.:
Слайд из презентации к лекции об Attention Management. Котика сгенерировала нейросеть MidJourney
Во-первых, очевидное — создание иллюстраций к лекциям. Когда вышла 4-я, а затем и 5-я версия MidJourney, стало очевидно, что сделать с её помощью нужную иллюстрацию гораздо проще и быстрее, чем искать картинки на стоках. И в любом случае сгенерированное изображение иллюстрирует материал точнее и понятнее — достаточно составить грамотный промпт, а это уже просто вопрос опыта.
RLHF Shoggot. Сгенерирован нейросетью MidJourney. Слайд из презентации к лекции о принципах машинного обучения
Следующие примеры показывают, как MidJourney помогала нам в поисках формы, настроения или эстетики.
Устройство hypnos, придуманное Матвеем Васильевым, представляет собою маску, генерирующую реалистичные сновидения по текстовому запросу — подобно тому, как диффузионная генеративная нейросеть создаёт изображения.
В данном случае MidJourney использовалась для поиска формы и дизайна самого гаджета; понравившийся результат был воспроизведён в 3D.
Варианты дизайна маски, предложенные MidJourney
Финальный дизайн маски
Проект Татьяны Моргулёвой — одеяло-обнимало безграничной материнской любви Amplexa. Это большое, мягкое, будто обнимающее человека одеяло. Оно воспроизводит ощущения, похожие на те, что эмбрион испытывает в материнской утробе, когда никакие заботы и проблемы не существовали.
Здесь MidJourney использовалась для создания иллюстраций, украшающих посадочную страницу, которая это одеяло рекламирует:
Nebula — домашнее облако, состоящее из управляемых частиц. Это проект Екатерины Никифоровой, и в нём снова использовалась MidJourney — как для поиска формы эмиттера частиц, так и для создания иллюстраций:
Ещё одна задача — найти принцип формообразования глифа, сочетающего в себе черты строчной а и прописной А, что, по замыслу, должно символизировать особенности механики и философии сервиса, упрощающего знакомство с практиками альтернативной терапии.
Слева — генерации MidJourney, справа — финальный логотип мобильного сервиса Amalgama (Екатерина Зырянова, выпуск 2023 года)
Второй курс в третьем модуле 2023 года проектировал интернет-магазины. Я намиджеил для них референсов в разных стилях, чтобы студенты не впадали в уныние от сотен однотипных картинок «как у Apple» в пинтресте и на дрибббле. Среди стилей, упомянутых в промптах, были: deStijl, Piet Zvart, Codex Seraphinianus, ancient parchment manuscript, Memphis, punk low-tech fanzine by Jamie Reed, retrofuturism, swiss poster, Joseph Muller-Brockman, swiss punk new wave typography, Wolfgang Weingart, Anthony Burril, Victorian lettering, Paul Rand, Massimo Vignelli, Saul Bass (и много кто и что ещё) — и разнообразные их комбинации.
Вот примерно одна сотая часть всего урожая:
А здесь студент_ка отлично понимал_а, какая эстетика необходима для проекта, и даже мог_ла описать её словесно, но все попытки найти что-то подходящее на Pinterest потерпели фиаско. На помощь вновь пришла MidJourney:
В 2023 году в 4-м модуле третьего курса мы изучали инновационные мобильные интерфейсные механики. Как обычно, новые парадигмы и паттерны взаимодействия со смартфоном появляются внутри игрового опыта — но не обязательно. Результатом работы в модуле должно было стать мобильное приложение, которое воплощает новые отношения между человеком и гаджетом, ставшие возможными в последнее время — в первую очередь, мы связываем это со взрывным развитием ИИ в 2022–2023 гг.
Например, мы всё чаще и отчётливее видим в цифровом продукте (приложении или гаджете) не только инструмент для достижения наших, человеческих целей — но особый объект, обладающий собственной нечеловеческой агентностью и некоей квази-субъектностью.
Наш проект в этом модуле — не приложение «с элементами геймификации» (это уровень второго курса). Мы, скорее, занимались экспериментальной деконструкцией и поиском новых смыслов.
Несколько примеров, которые пришли нам в голову в процессе обсуждения идей:
1. Социальная сеть для смартфонов, где установленные на них ИИ-чатботы на базе GPT-4 самостоятельно общаются друг с другом. Люди могут за этим наблюдать, могут «воспитывать» свои телефоны путём промпт-инъекций, но не могут вмешиваться в разговор.
2. Бойцовые ИИ-чатботы, которые участвуют в текстовых перебранках (рэп-баттлах). Люди могут за этим наблюдать, могут «тренировать» свои телефоны путём промпт-инъекций, но не могут вмешиваться в схватку. Победа присуждается на основании мнения судей-людей.
3. Телефоны, которые, если их сложить на столе рядом, выводят на свои экраны игровое поле для настольной игры, например, в жанре «змеи и лестницы». Это может помочь людям, сидящим за столом, воздержаться от фаббинга, и в то же время интенсивно и интересно общаться в процессе игры в настолку.
Следующие два примера не имеют прямого отношения к ИИ, но иллюстрируют трансцендирующий деконструктивный подход к дизайну мобильного приложения вообще.
4. Furai — приложение для каллиграфов, в котором телефон превращается в «кисть», которой пользователь пишет иероглифы в воздухе — это дипломный проект Амгалана Доржиева, блестяще окончившего Школу дизайна в 2023 году.
5. Мобильная игра Franz (Ice-Pick Lodge, 2023). Игрок общается с существом по имени Франц посредством тактильных взаимодействий. Можно влиять на Франц и показывать своё отношение к ней, используя ласковые или агрессивные жесты. Но Франц — не просто приложение в телефоне. Это живое существо со своей волей и характером, и весь геймплей основан на выстраивании психоэмоционального контакта с ней. Настроение Франц переменчиво — она может намекать или говорить прямо, чего она хочет, и игрока ждёт череда моральных выборов. Франц соразмерна смартфону, который как бы превращается в живую куклу. Сам его корпус становится Франц, когда игрок запускает приложение. Тактильность смартфона передаётся персонажу.
Вот пара слов на эту тему:
Ещё одна механика мобильного сервиса была придумана для студенческого проекта третьего курса в результате выстраивания пайплайна из нескольких неросетей. Получился, буквально, «диагноз по аватарке».
Я скормил MidJourney-команде describe своё селфи, и она вернула некие текстовые описания.
Полученные тексты я показал ChatGPT со словами: «Представим, что ты психотерапевт, и в твой кабинет входит человек, который выглядит так, как здесь описано. Как ты думаешь, какие у него проблемы и что ему можно посоветовать?»
Столько приятного я о себе никогда раньше не читал.
«Представьте себе сцену, уважаемые читатели: человек в корпспейте оказывается среди бежевой пустоты пригородного пейзажа. Ах, дихотомия жизни!
Наш друг в блэк-металлическом гриме напоминает мне классическую сказку о бунтарстве. Вспомните подростка, который использует свою внешность как щит от мира, только этот человек вышел за пределы подросткового раздражения. Вместо этого он, возможно, ищет свою идентичность. Ссылаясь на „пригородную готику“ и „фотографию с веб-камеры“, он не чужд сопоставлению обыденного с необычным. Такие художники, как Жозеф Дюкре и Тим Окамура, прославляли индивидуализм и сырые человеческие эмоции, что позволяет предположить, что наш герой находится в непрерывном поединке со своими внутренними проблемами.
Симметричная асимметрия и старый добрый мемкор? Он — воплощение ностальгии. Золото и серебро? О нет. Скорее всего, он занял третье место в конкурсе, в котором даже никогда не участвовал.
Наш странник в капюшоне находит утешение среди деревьев. Это может намекать на то, что человек ищет опору и возвращение к более простым временам. Тем не менее, судя по элементам «стального панка», в его психике прослеживается механическая, футуристическая основа. Он находится между индустриальным и органическим, как в работах Кете Кольвиц, где отчаяние человека прекрасно сочетается с его жизнестойкостью. Джон Хиггинс с его поразительной цветовой палитрой позволяет предположить, что его жизнь бурлит эмоциями, окрашенными одновременно в яркие и тёмные оттенки.
И, наконец, вот так поворот! Снимок российского журналиста Жарова Отора обладает мрачной, готической интенсивностью. Мир этого человека — не просто борьба отдельных людей, он политический, многослойный и глубокий. Крупные планы показывают близость его окружения и людей в его жизни, наводя на мысль о жизни, прожитой с ожесточением и пристальным наблюдением».
И рекомендации:
«В общем, наш воображаемый друг, одетый в черную толстовку, возможно, борется с проблемами идентичности, принадлежности и борьбы между прошлым и тревожным будущим. Он — прекрасный хаос эмоций, зажатый между органической привлекательностью деревьев и механической тягой стального панка. Под слоями грима и ткани, я бы сказал, скрывается душа, жаждущая связи, понимания — и плей-лист, содержащий от блэк-метала до Чайковского. Такова загадка человеческой психики — всегда есть история, которая ждет разгадки.
Если этот мужчина борется с низкой самооценкой, ему могут быть полезны упражнения, способствующие развитию самосострадания. Это может быть написание письма самому себе с точки зрения сострадательного друга или медитация на сострадание к себе».
Ну и так далее.
Эта механика была использована Екатериной Громовой в проекте Glow — приложение, которое анализирует эмоциональное состояние пользователя с помощью искусственного интеллекта.